Повесть поединок офицеры. Офицеры и служение Отечеству: экспертный анализ. Куприн, «Поединок. Главные герои повести

Главный персонаж повести, молодой офицер, любящий Шурочку. Вот уже два года он служит в полку и все не может смириться с грубыми нравами полкового быта. По натуре Ромашов очень романтичный, добрый и немного застенчивый. В нем органично сочетаются слабость духа и сила воли. Шурочка часто упрекает его в слабости и трусливости. Для нее на первом месте «большое» имя и выгодное положение в обществе, оттого Ромашов считает себя всего лишь «песчинкой».

Александра Петровна Николаева, одна из главных персонажей повести, жена Владимира Ефимыча Николаева, возлюбленная Ромашова. В повести много женских образов, связанных с офицерской жизнью. Это и пошловатая Раиса Александровна - жена офицера Петерсона, и Софья Павловна - жена капитана Тальмана, и прочие персонажи. Образ Шурочки отчетливо выделяется на фоне этих пошлых и ничтожных обольстительниц. Она наделена умом, обаянием, остроумием.

Один из персонажей повести, муж Шурочки и убийца Ромашова, бездарный поручик с тупыми глазами и бычьим упрямством. Он уже в третий раз сдает экзамен в академию, и каждый раз проваливает его. Его жена, Александра Петровна, она же Шурочка, всячески пытается помочь ему с поступлением, так как мечтает вырваться из провинциального гарнизона в столицу. Она и сама давно усвоила программу экзамену, а у Володи никак не получается.

Один из ярких второстепенных персонажей повести, офицер-философ, который смело высказывает свои рассуждения о жизни. Несмотря на его доброту и порядочность, этот герой не находит применения своим силам и талантам. В основном, автор описывает его рассуждения об устройстве армии, о добре и зле, о высшей справедливости. Он часто злоупотребляет алкоголем, отчего Шурочка его в свое время отвергла.

Самый жестокий персонаж из повести, командир роты, который открыто восхищается кровопролитными войнами. В облике этого человека есть что-то от хищного зверя. Он настолько жестоко обходиться со своими солдатами, что ежегодно в его роте происходит, как минимум, по одному самоубийству.

Петерсон, Раиса Александровна

Второстепенный персонаж, коварная женщина, которая любила совращать молодых офицеров, а когда они от неё уходили, жестоко мстила им. Ромашов также попал в её сети, а когда бросил её, то она начала писать анонимные письма Николаеву, клевеща о связи Ромашова и Шурочки.

Веткин, Павел Павлыч

Второстепенный персонаж, поручик, ротный командир, практически единственный друг Ромашова. Ему было около тридцати трех лет, он был лысый и усатый. Любил выпить, играть в карты, а также поболтать и попеть песни. Был секундантом Ромашова на его дуэли с Николаевым.

Бек-Агамалов

Второстепенный персонаж, поручик, батальонный адъютант, кавказец.­ Был лихим наездником, умело обращался с шашкой. Однажды чуть не убил женщину в публичном доме. От этого шага его спас Ромашов, после чего, Бек стал относиться к нему с уважением. Был секундантом Ромашова на его дуэли с Николаевым.

Слива

Второстепенный персонаж, ротный командир, капитан. Он был представителем старой школы с муштрой и избиением солдат. В своей жизни не прочитал ни одной книги или газеты.

Хлебников

Второстепенный персонаж, жалкий и забитый человек, случайно попавший в солдаты. Ещё мальчиком он надорвал живот, из-за этого его рост практически остановился. Он был маленького роста и очень слабый. В роте его часто били, отнимали все деньги. Однажды он даже сбежал и хотел то ли покончить жизнь самоубийством, то ли просто убежать. Его случайно встретил Ромашов и вернул в роту, став его покровителем.

Гайнан

Второстепенный персонаж, денщик Ромашова, очень преданный ему человек. Он был черемис, по вере - идолопоклонник.

Шульгович

Второстепенный персонаж, полковник, полковой командир. Он был высокого роста, полный, носил бороду. У него была оплывшая жиром жена, детей не было. По своему любил солдат и офицеров в своём полку.

Лбов

Второстепенный персонаж, подпрапорщик. Он вечно улыбался и знал все анекдоты на свете. Был хорошим гимнастом.

Олизар

Второстепенный персонаж, батальонный адъютант. Был высокого роста, но худой. Возраст - "молодой старик". Имел кличку - граф Олизар.

Лещенко

Второстепенный персонаж, штабс-капитан, постоянно печальный человек. Ему было сорок пять лет, он никогда не пил и не играл в карты в полку. Несмотря на это, он всегда присутствовал на попойках или играх.

Арчаковский

Второстепенный персонаж, поручик. Все его считали карточным­ шулером, но связываться с ним не хотели, так как он был довольно рослым и сильным. Однажды, он так сильно бил своего денщика, что кровь была даже на потолке. Слыл также остряком.

Второстепенный персонаж, штабс-капитан, протестант. Был самоуверенным типом, которого перевели из другого полка за какую-то тёмную историю. Хорошо играл в карты и много выигрывал. Все его не любили, но побаивались. По слухам, был любовником Тальман, а также с молоденькой жены дряхлого бригадного командира. Был секундантом Николаева на его дуэли с Ромашовым.

Петерсон

Второстепенный персонаж, капитан, муж Раисы Александровны. Он был худым и лысым, очень любил свою жену. Знал о её романах, но к любовникам относился хорошо. Как только очередной кавалер бросал Раису, он начинал делать против него всякие каверзы по службе.

Федоровский

Русская армия неоднократно становилась объектом изображения русских писателей. При этом многие из них на себе испытали все «прелести» армейской жизни. Александр Иванович Куприн в этом смысле может дать сто очков вперед. Проведя раннее детство в сиротском приюте, мальчик был настолько воодушевлен победой русской армии в русско-турецкой войне, что выдержал экзамен в Московскую военную академию, преобразованную вскоре в кадетский корпус. Потом он опишет все уродства системы воспитания будущих офицеров в повести «На переломе (Кадеты)», а незадолго до смерти скажет: «Воспоминания о розгах в кадетском корпусе остались у меня на всю жизнь».

Эти воспоминания нашли отражение в дальнейшем творчестве писателя, и в 1905 году вышла в печать повесть «Поединок», особенностям которой и будет посвящен данный анализ.

Повесть А. Куприна не просто зарисовки быта захолустного гарнизона: перед нами огромное социальное обобщение. Читатель видит будничную жизнь царской армии, муштру, помыкание подчиненными, а вечером еще пьянство и разврат среди офицеров, что, по сути, является отражением всей картины жизни царской России.

В центре повествования - жизнь армейских офицеров. Куприну удалось создать целую галерею портретов. Это и представители старшего поколения - полковник Шульгович, капитан Слива и капитан Осадчий, отличающиеся бесчеловечностью по отношению к солдатам и признающие исключительно палочную дисциплину. Есть и более молодые офицеры - Назанский, Веткин, Бек-Агамалов. Но их жизнь ничуть не лучше: смирившись с деспотичными порядками в армии, они в пьянстве пытаются спастись от действительности. А. Куприн изображает, как в условиях армии идет «расчеловечивание человека - солдата и офицера», как погибает русская армия.

Главный герой повести - подпоручик Юрий Алексеевич Ромашов. О нем сам Куприн скажет: «Он мой двойник». Действительно, в этом герое воплощены самые лучшие черты героев Куприна: честность, порядочность, интеллигентность, но при этом некая мечтательность, желание изменить мир в лучшую сторону. Не случайно Ромашову одиноко в среде офицеров, что дает право Назанскому сказать: «В вас... какой-то внутренний свет. Но в нашей берлоге его погасят» .

Действительно, слова Назанского станут пророческими, так же, как и название самой повести «Поединок». В то время снова были разрешены дуэли для офицеров как единственная возможность отстоять честь и достоинство. Для Ромашова такой поединок станет первым и последним в его жизни.

Что же приведет героя к этой трагической развязке? Конечно же, любовь. Любовь к замужней женщине, жене сослуживца, поручика Николаева,- Шурочке. Да, среди «скучной, однообразной жизни», среди грубых офицеров и их убогих жен она кажется самим совершенством Ромашову. В ней есть черты, которых не хватает герою: целеустремленность, сила воли, настойчивость в осуществлении своих планов и намерений. Не желая прозябать в провинции, т. е. «опуститься, стать полковой дамой, ходить на эти дикие вечера, сплетничать, интриговать и злиться по поводу разных суточных и прогонных... » , Шурочка все силы прилагает к тому, чтобы подготовить своего мужа к поступлению в академию Генерального штаба в Петербурге, ведь «два раза с позором в полк возвращались» , значит, это последний шанс вырваться отсюда, чтобы блистать умом и красотой в столице.

Именно ради этого все положено на карту, и Шурочка вполне расчетливо использует любовь к ней Ромашова. Когда после ссоры Николаева и Ромашова поединок становится единственной возможной формой сохранения чести, она умоляет Юрия Алексеевича не отказываться от дуэли, а выстрелить в сторону (как должен сделать якобы и Владимир), чтобы никто не пострадал. Ромашов соглашается, а об исходе дуэли читатель узнает из официального рапорта. За сухими строчками отчета скрывается предательство так любимой Ромашовым Шурочки: становится понятно, что дуэль была подстроенным убийством.

Так ищущий справедливости Ромашов проиграл в поединке с действительностью. Заставив прозреть своего героя, автор не нашел для него дальнейшего пути, и смерть офицера стала спасением от нравственной гибели.

Осадчий – самый жестокий персонаж из повести А. Куприна «Поединок»; командир роты, который открыто восхищается кровопролитными войнами. В облике этого человека есть что-то от хищного зверя. Он настолько жестоко обходиться со своими солдатами, что ежегодно в его роте происходит, как минимум, по одному самоубийству. Своим подчиненным этот капитан внушает нечеловеческий страх.

В то же время Осадчий способен из любой роты создать такую ячейку, которая выдержит любой экзамен по стойкости и мужеству. Он сторонник палочной дисциплины и спокойно практикует в роте рукоприкладство. Ромашов о нем не лучшего мнения. Он считает этого человека извергом и деспотом. Ближе к концу произведения становится ясно, что повесился один из солдат Осадчего, после чего рота уходит­ в беспробудное пьянство.

По словам автора, в кровавом бою этот персонаж находит наслаждение. Один запах крови его пьянит. Вот насколько жесток командир Осадчий. Он всегда настаивает на смертельном исходе дуэли. Полумер в его понимании быть не должно.

«Поединок» - повесть Александра Ивановича Куприна , опубликованная в 1905 году. В повести описывается история конфликта молодого подпоручика Ромашова со старшим офицером, который развивается на фоне столкновения романтического мировоззрения интеллигентного юноши с миром захолустного пехотного полка, с его провинциальными нравами, муштрой и пошлостью офицерского общества. Самое значительное произведение в творчестве Куприна.

Первое издание «Поединка» вышло в свет с посвящением: «Максиму Горькому с чувством искренней дружбы и глубокого уважения эту повесть посвящает автор». По собственному признанию автора, влияние Горького определили «все смелое и буйное в повести».

Сюжет

Придя с полковых занятий, молодой подпоручик Георгий Алексеевич Ромашов получает письмо с приглашением от Раисы Александровны Петерсон, с которой он имел давнюю, надоевшую связь, но не приходит на встречу, а письмо рвет. Вместо этого, нарушая данное себе обещание, подпоручик отправляется к Николаевым (где часто бывает), где мило беседует с Шурочкой - женой капитана Николаева. Тот готовится поступать в военную академию и почти не принимает участия в разговоре.

На полковом балу Ромашов объявляет Раисе Патерсон о разрыве их отношений, на что та в негодовании говорит кучу оскорблений и клянётся мстить.

В конце апреля Ромашов получает письмо от Александры Николаевой с приглашением на пикник в честь её именин. На пикнике происходит признание в любви Шурочки и Ромашова. Одновременно с этим Александра просит больше не приходить к ним из-за того, что кто-то посылает её мужу лживые анонимные письма об их связи.

Во время смотра полка Ромашов терпит провал перед командующим генералом из-за своей ошибки, приведшей к тому, что строевой порядок был потерян. Главный герой глубоко переживает неудачу. После случившегося надлом в отношении его с офицерами ещё усилился. В довершении всего он встречает Николаева, который холодно говорит с ним об анонимных письмах, касающихся его жены, и также просит не бывать более у него.

После самоубийства солдата в одной из рот в обществе офицеров пьянство вспыхивает с особенно ожесточённой силой. Товарищ Ромашова уговаривает его пойти с ним в офицерский клуб. Ближе к утру происходит конфликт между Николаевым и Ромашовым, заканчивающийся дракой. На следующий день офицерский суд выносит решение о том, что конфликт не может быть закончен примирением и назначает время поединка.

После длинного разговора со своим другом - Незнанским, Ромашов готов отказаться от дуэли и уйти из полка, но, придя домой, обнаруживает там Шурочку, которая просит не отказываться от дуэли, так как это повредит её мужу, который готовится к поступлению в академию Генерального штаба. Она утверждает, что устроит так, чтобы никто из дуэлянтов не был ранен. Перед уходом между ними происходит любовная сцена.

Однако во время дуэли Николаев ранит Ромашова в живот, и тот от полученных ран умирает.

Повесть «Поединок» была написана и опубликована А.И. Куприным в 1905 году. Многие считали и по сей день считают это произведение лучшим из всего, что создал писатель за свою долгую творческую жизнь. «Поединок», действительно, дал А.И. Куприну настоящее имя в отечественной литературе, поставив его в один ряд с великими современниками: Горьким, Чеховым, Буниным. Между тем, повесть была далеко неоднозначно воспринята русским образованным обществом, а также и в военной среде 1910-х годов. После событий 1917 года и последовавшей за ними кровопролитной Гражданской войны радикально изменилось и отношение самого автора к содержанию своего уже хорошо известного читателям произведения.

История создания повести

Повесть А.И.Куприна «Поединок» во многом автобиографична. В её основу положены личные впечатления автора, выпускника Александровского училища, который четыре года молодым офицером проходил службу в захолустном городишке Проскурове Подольской губернии. Возможно, А.И.Куприн, по складу своего характера, особенностям личности и темперамента вообще не был создан для военной службы, тем более в мирное время. Но профессию военного будущий писатель себе не выбирал: так сложилась жизнь. Его мать, вдова, не имея средств, чтобы дать сыну достойное образование, отдала мальчика в военную гимназию, впоследствии преобразованную в кадетский корпус. Обида за несвободу собственного выбора сказалась на всей дальнейшей военной карьере Куприна, а также и в его литературном творчестве. Словно в кривом зеркале, она нашла своё отражение на страницах многих «военных» произведений писателя и в наибольшей степени – в повести «Поединок».

Несмотря на наличие целого ряда мемуарных и других свидетельств, история создания повести «Поединок» крайне противоречива. Некоторые её нюансы до сего дня вызывают вопросы у литературоведов, биографов, исследователей творчества А.И.Куприна.

Известные источники указывают на то, что замысел большого произведения (романа) о быте русского офицерства в глухой провинции родился у писателя ещё в начале 1890-х годов.

В 1893 году, в недатированном письме к Н.К.Михайловскому, Куприн упоминает о своей работе над большим романом:

«Я пишу большой роман "Скорбящие и озлобленные", но никак не могу тронуться дальше 5 главы».

Ни у биографов Куприна, ни в его последующей переписке, об этом романе нет более никаких упоминаний. Нет также и никаких сведений о том, что это произведение было посвящено армейской жизни. Тем не менее, большинство исследователей считает «Скорбящие и озлобленные» первым вариантом «Поединка», который не понравился автору, и он его бросил.

В 1890-е годы в печати появился ряд рассказов Куприна, посвящённых быту и нравам русского офицерства, но к новому большому произведению из жизни военных Куприн обратился лишь в 1902-1903 годах.

Пока Куприн обдумывал сюжет и собирал материалы, немецкий писатель Фриц фон Кюрбург, писавший под псевдонимом Фриц-Освальд Бильзе выпустил свой роман «Aus einer kleinen Garnison» («В маленьком гарнизоне»). Книга эта, ставившая своей целью разоблачение грубого солдафонства, кастовой замкнутости, пошлого высокомерия и тупости германской военщины, имела огромный успех. Против автора был возбуждён судебный процесс, вызвавший широкий общественный резонанс не только в кайзеровской Германии, но и в других странах Европы. Бильзе-Кюрбург, по приказу императора Вильгельма II, был исключён из военной службы. Уже в 1903-1904 годах в русских журналах «Русское богатство» и «Образование» появляются критические статьи, посвященные «Маленькому гарнизону». В 1904 году вышло в свет несколько переводов этого произведения Бильзе на русский и другие европейские языки.

«Мое несчастие, - говорил Куприн в одном из интервью 1910 года, - заключается в том, что, когда я что-нибудь задумаю и пока соберусь задуманное написать, - в этот промежуток кто-либо обязательно уже это напишет. Так было с «Ямой», - появилась «Ольга Ерузалем», так было и с «Поединком» в 1902 году, когда появились записки Бильзе «В маленьком гарнизоне». Даже мой «Поединок» переводился на французский язык так: «La petite garnison russe»».

У Куприна перехватили тему. «Поединок» задумывался автором как автобиографическое, исповедальное произведение. Вот только издателям и читателям начала нового, XX века, личные переживания армейского офицера конца 1880-х годов были малоинтересны. В повести обязательно должен был содержаться модный в то время обличительный подтекст. Без него нельзя было рассчитывать на успех.

В этот период А.И. Куприн, по его собственному позднейшему признанию, всецело находился под влиянием А.М. Горького и близких ему писателей, считающих своим призванием и долгом бичевать общественные язвы. В те годы Горький, действительно, воспринимался русским обществом как наиболее яркий выразитель передовой политической мысли в художественной литературе. Его связь с социал-демократами, революционные выступления и правительственные репрессии против него были у всех перед глазами; почти каждое его новое произведение являлось не столько литературным, сколько политическим событием. Для Куприна Горький также был не просто литературным авторитетом или более удачливым писателем. Голос «буревестника революции» звучал как голос нового творца истории, пророка и вершителя грядущих перемен.

После выхода книги Бильзе именно Горький убедил автора «Поединка» в том, что работу над начатым произведением надо продолжать. Тогда ещё Куприн полагал, что он пишет большой «роман» об увиденном и лично пережитом, что он сможет соединить все свои впечатления с требованиями предреволюционного времени и тем самым «вписаться в эпоху». Это оказалось не так просто. Ход работы над книгой не удовлетворял его. В поисках вдохновения Куприн метался из города в город: съездил в Балаклаву, затем немного пожил в Одессе, в конце 1904 года вернулся в Петербург, где вновь активно общался с А.М. Горьким. Однако социально острый, злободневный «роман» об армейской жизни не складывался.

Соединить несоединимое Куприну помог лишь наконец-то найденный им образ поручика Ромашова. Ранимый, доверчивый человек, по сути глубоко чуждый как военной профессии, так и грубым реалиям гарнизонной жизни, с душевным страданием воспринимает окружающую его действительность: бесправие солдат, опустошённость и бездуховность многих офицеров, сословные предрассудки, сложившиеся армейские традиции и обычаи. В повести мастерски переданы «ужас и скука» гарнизонной жизни, но вместе с тем создан и проникновенный гимн настоящей любви, устами героя выражена твёрдая вера в победу человеческого духа.

По воспоминаниям близких Куприна, зимой 1904-1905 годов работа над «Поединком» вновь замерла. Куприн не был уверен в успехе, находил любые предлоги, чтобы не работать над повестью: пьянствовал, вёл беспорядочный образ жизни, обрастал невыполненными обязательствами, долгами, кредиторами. Про него даже сочинили такой стишок: «Если истина в вине, сколько ж истин в Куприне?».

Первоначально «Поединок» предназначался для журнала «Мир божий», издательницей которого являлась тёща А.И.Куприна – Александра Аркадьевна Давыдова, но когда в течение 1904-1905 годов Куприн особенно сблизился с Горьким, он принял решение поместить свой роман в очередном томе горьковского сборника «Знание». (Сообщил об этом в письме от 25 августа 1904 года из Одессы).

Впоследствии сам Александр Иванович признавался, что завершил повесть «Поединок» лишь благодаря искреннему дружескому участию М.Горького:

«А. М. Горький был трогательным товарищем по литературе, умел во время поддержать, подбодрить. Помню, я много раз бросал "Поединок", мне казалось,- недостаточно ярко сделано, но Горький, прочитав написанные главы, пришел в восторг и даже прослезился. Если бы он не вдохнул в меня уверенность к работе, я романа, пожалуй, своего так бы и не закончил».

В другом месте Куприн с ещё большей определённостью характеризует роль Горького в создании романа: «"Поединок" не появился бы в печати, если б не влияние Алексея Максимовича. В период моего неверия в свои творческие силы он оказал мне большую помощь».

Но есть и другие свидетельства. А.И.Куприн всегда был человеком страстей, и определяющую роль в работе над повестью, скорее всего, сыграло не дружеское участие Горького, а настойчивость обожаемой супруги писателя - Марии Карловны Давыдовой. Она устала наблюдать приступы творческих сомнений, выражавшиеся у Куприна, как правило, в пьяном разгуле и беспричинной праздности. Мария Карловна попросту выставила мужа из дома, заявив, чтобы он не появлялся на пороге без очередной главы «Поединка». Этот способ оказался более чем действенным. Куприн снял комнату и, написав очередную главу, спешил к своей семейной квартире, поднимался по лестнице, просовывал рукопись в приоткрытую на цепочку дверь. Потом садился на ступеньки и терпеливо ждал, когда Мария Карловна прочитает и впустит его. Однажды, чтобы увидеть жену, Александр Иванович принёс уже читанную ранее главу, и дверь громко захлопнулась. «Казнён! И впрямь казнён!» - растерянно твердил он, будучи не в силах встать и уйти…

Так, общими усилиями супругов, повесть была завершена и вышла в очередном сборнике книгоиздательского товарищества «Знание» в мае 1905 года.

Реакция современников

Май 1905 года. Вся страна находилась под тяжёлым впечатлением военных неудач русской армии и флота на Дальнем Востоке. «Маленькая победоносная война» обернулась огромными жертвами. Редко в какой семье не оплакивали в те дни офицеров, солдат и матросов, что полегли на сопках далёкой Манчжурии, погибли в сражениях при Цусиме и в Порт-Артуре. После январского расстрела крепло и набирало мощь общее недовольство правительством, вскоре переросшее в революционное движение. И вдруг – появляется повесть А.И.Куприна «Поединок».

Несмотря на то, что в повести речь шла о событиях более чем десятилетней давности (дуэли в армии были разрешены в мирном 1894 году), так называемая «прогрессивная общественность» восприняла повесть как произведение более чем современное и злободневное. Даже не самый внимательный и дальновидный читатель без труда был способен разглядеть в «Поединке» объяснение причин военных неудач России исключительно порочностью её давно прогнившей государственной системы.

Стоит ли удивляться, что в этих условиях газетная и журнальная критика приняла повесть Куприна «на ура». Уже через неделю после выхода «Поединка» в газете «Слово» была напечатана статья М. Чуносова (И.И.Ясинского) «Чудовище милитаризма», в которой автор назвал произведение Куприна смелым обвинительным актом против бюрократизма, военщины и монархического милитаризма. Ему активно вторили и другие критики демократического лагеря: В.Львов (Рогачевский), Измайлов, Луначарский и т.д. Будущий советский нарком просвещения в своей статье «О чести» писал:

Однако значительная часть русского общества, в противовес положительной оценке критики и печати, восприняла «Поединок» как скандальный пасквиль, едва ли не плевок в лицо всем тем, кто жертвовал своими жизнями в интересах Отечества на дальневосточном театре военных действий.

Критик очень популярной консервативной газеты «Московские ведомости» А. Басаргин (А.И.Введенский) охарактеризовал «Поединок» как «нечистоплотнейший, полный неряшливых инсинуаций памфлет», «непристойный лепет с чужого голоса в тон общей тенденции сборников «Знания».

Не могли согласиться с Куприным и военные. Некоторые из них, вроде генерал-лейтенанта П.А. Гейсмана, поместившего довольно резкую статью о «Поединке» в военном официозе «Русский инвалид», действительно «перегибали палку». Признавая за Куприным литературный талант «бытописателя», генерал искренне не советовал автору касаться того, чего он, по его мнению, не знает:

«Женщины, флирт, адюльтер и т. д. - вот его жанр»,- рассуждал генерал Гейсман, заявляя в заключение: «Туда и советуем ему направить свое внимание и свои способности. А о войне, военной науке, военном искусстве, военном деле и о военном мире вообще ему лучше не говорить. Для него этот «виноград – зелен». Картинки писать без объяснений он может, но не более того!».

Но большинство представителей военной среды оскорбило в «Поединке» вовсе не невежество автора или его общая обида на армию как таковую. В угоду общему оппозиционному настроению, царящему в редакции «Знания», своей проповедью антимилитаризма Куприн, прежде всего, пристыдил всех защитников Отечества их профессией. Даже самые доброжелательные рецензенты отмечали: «Поединку» вредит именно публицистическая, по-своему красивая и даже эффектная злоба...» (П. М. Пильский).

Куприн нанёс жестокий удар тем, кто считал службу в армии своим настоящим призванием, а не случайностью, тяжким долгом или нелепой ошибкой. За горячим стремлением «разоблачать и бичевать» автор не смог разглядеть в каждом из своих малосимпатичных персонажей будущих защитников Порт-Артура, истинных героев Первой мировой, тех, кто встал на защиту своей родины в совершенно безнадёжной ситуации начала 1918 года, создал Добровольческую армию и погиб в её первых кубанских походах.

Ни до, ни после «Поединка» Куприн не давал в своих произведениях столь широкой картины жизни определённой среды (в данном случае офицерства), никогда не поднимал он столь острых, требующих своего разрешения социальных проблем, никогда, наконец, мастерство писателя в изображении внутреннего мира человека, его сложной, часто противоречивой психологии не достигало такой выразительности, как в «Поединке». Обличение пороков военного быта для современников Куприна явилось выражением общего неизлечимого недуга всего монархического строя, который, как считалось, держался исключительно на армейских штыках.

Многие критики называли «Поединок» А.И. Куприна «поединком со всей армией», как инструментом насилия над человеческой личностью. А если взять шире – то поединком со всем государственным строем современной писателю России.

Именно такая радикальная постановка вопроса и определила остроту борьбы вокруг «Поединка» представителей двух общественных лагерей - прогрессивного и охранительно-реакционного.

Лишь последующие трагические события начала XX века отчётливо показали самому Куприну и всем его современникам полную неправомерность и несвоевременность подобных «поединков». Насилие всегда остаётся насилием, какими бы красивыми идеями его не прикрывали люди в погонах или без таковых. Бороться следовало не с порядками, не с механизмами или инструментами, а с природой самого человека. К сожалению, Куприн и «прогрессивная общественность» того времени поняли это слишком поздно. В «Поединке» Куприн ещё пытается доказать, что плохи не люди сами по себе, а те условия, в которые они поставлены, т.е. та среда, которая постепенно убивает в них всё лучшее, всё человеческое.

Но наступил 1917 год. Свершилось то, о чём мечтал когда-то купринский Ромашов: солдаты, науськиваемые «борцами за народное счастье», сказали войне то самое «не хочу!» Только война от этого не прекратилась. Напротив, она приняла ещё более уродливую, бесчеловечную, братоубийственную форму.

«Святейшее из званий», звание «человек», опозорено, как никогда. Опозорен и русский человек - и что бы это было бы, куда бы мы глаза девали, если бы не оказалось «ледяных походов»! - писал Иван Бунин, вспоминая те самые, «окаянные дни».

Да, никто, кроме кучки вчерашних царских офицеров, выставленных когда-то в «Поединке» в виде моральных уродов – жертв бесчеловечной, порочной системы - даже не попытался спасти Россию от ужасов большевизма. Никто, кроме них, ошельмованных, преданных, униженных вчерашних героев-фронтовиков и мальчишек-юнкеров не вступился за опозоренную Брестским миром страну. Никто, кроме них, не пытался бороться, чтобы вернуть себе звание человека…

После Гражданской войны, когда в советской России критика превозносила «Поединок» Куприна как «истинно революционное произведение», обличающее царскую армию и прогнившее насквозь, полностью разложившееся офицерство, сам автор придерживался уже совершенно иной позиции.

Характерно, что ещё в 1907 году, внимательно ознакомившийся с текстом «Поединка» Л.Н.Толстой, заметил: «У Куприна никакой идеи нет, он просто офицер». И это было правдой. В годину испытаний Куприн - офицер не по должности, а по сути - не смог отречься от своей Родины, остаться равнодушным к подвигу русского офицерства, завершившего свой крестный путь на чужбине.

Своеобразным «извинением» за «Поединок», стал, на наш взгляд, роман «Юнкера», написанный А.И.Куприным в эмиграции. В нём писатель Куприн, как и многие интеллигенты-эмигранты, когда-то отчаянно ругавшие царские порядки, с болью в душе ностальгировал по своей ушедшей юности, по утраченной родине, по той России, которая была и которую они все потеряли.

Анализ произведения

Композиционные особенности «Поединка»

Сам Куприн и первые его критики часто называли «Поединок» «романом». Действительно, обилие персонажей, несколько тематических линий, которые, переплетаясь, создают целостную картину жизни армейской среды, - позволяют считать это произведение романом. Но единственная сюжетная линия, простая и лаконичная, а также сжатость, ограниченность событий во времени и пространстве, относительно небольшой объём текста – всё это больше характерно для повести или рассказа.

Композиционно «Поединок» был построен Куприным по принципам его первой повести «Молох». Внимание автора сосредоточено преимущественно на главном герое, его душевных переживаниях, характеристике его отношения к людям, на его оценках окружающей действительности - совершенно так же, как в «Молохе», где в центре стоял инженер Бобров. Завод и рабочие были фоном «Молоха», полк, офицерство и солдаты представляют фон «Поединка».

Однако в «Поединке» Куприн уже отступил от принципа «суммарного» изображения фона: вместо безликой массы рабочих «Молоха» «Поединок» содержит более подробную, более дифференцированную характеристику солдатской массы и весьма выразительную галерею офицерских портретов. Полк, офицерство, солдаты - написаны крупным планом в органическом взаимодействии с главным героем повести, Ромашовым. Читатель видит перед собой перемежающиеся реалистические картины, создающие большое полотно, в котором «второстепенные» персонажи могут быть столь же важными для художественного целого, как и главные образы.

Герой-неудачник

В центре «Поединка», как и в центре повести «Молох», фигура человека, ставшего, выражаясь горьковскими словами, «боком» к своей социальной среде.

Читателю сразу бросается в глаза «чужеродность» Ромашова, его никчёмность и ненужность тому механизму, частью которого он вынужден считать себя, его несовместимость с окружающей действительностью, с реалиями армейской гарнизонной жизни. При этом Куприн отчётливо даёт понять, что Ромашов – не случайно попавший в армию студент или гимназист, которого только что отлучили от родителей, вырвали из семьи или из какой-то другой, более благополучной среды. Ромашов изначально имел желание сделать военную карьеру: учился в военном училище, овладевал специальными знаниями, даже мечтал поступить в академию. И вдруг, столкнувшись с тем, для чего его готовили столько лет – а именно с реальной армейской службой - все планы молодого офицера оказываются несостоятельными. Появляется внутренний протест против скуки, насилия, бесчеловечности и т.п. и т.д. Всё действие повести, включающее в себя полное перерождение героя, занимает лишь несколько месяцев (с апреля по июнь). Развитие образа идёт неестественно быстро, даже молниеносно: ещё вчера было всё нормально, а сегодня – полный крах и осознание собственной трагической ошибки.

Невольно напрашивается вывод, что такой герой на любом избранном им поприще мог бы прийти к такому же разочарованию, отторжению окружающей действительности и просто погибнуть. При чём же здесь армия?

Куприн неоднократно подчёркивает внутренний рост своего героя, который, в конечном счёте, выливается в желание освободиться от военной службы, как от инструмента насилия над своей личностью. Но что же собирается делать бывший «фендрик» Ромашов? Писать романы? Раскачивать и без того убогое здание российской государственности? Приближать «светлое будущее», которое тогда современники Куприна видели в революции и сломе старого мира? Никакой более-менее чёткой программы действий у этого героя нет.

Советские критики, анализировавшие «Поединок» Куприна, трактовали образ Ромашова крайне противоречиво. Одни видели в нём будущего революционера, борца за свободу человеческой личности. Так, критик журнала «Новый мир» Л. Михайлова в своей рецензии на трёхтомное собрание сочинений Куприна, выпущенное Гослитиздатом в начале 1950-х годов, писала: «Если бы Ромашов носил не погоны пехотного подпоручика, а зеленую тужурку студента, мы скорее всего увидали бы его на студенческой сходке, в кругу революционной молодежи».

Другие, напротив, указывали на никчёмность и ненужность такого героя-неудачника, которому нет места в светлом завтра. Автор одной из диссертаций, посвящённых А.И. Куприну, К. Павловская, отмечала в своем автореферате: «...в характеристике Ромашова подчёркивается нежизнеспособность подобных людей, несостоятельность их борьбы за свободу личности. Куприн понял, что Ромашовы не нужны больше в жизни».

Скорее всего, Куприн и сам не знал (не мог даже предположить), что станется с его героем, когда он обретёт столь желанную свободу. Поручик Ромашов похож на случайно выросший цветок на нейтральной полосе между двумя враждующими армиями. По всем законам, он не должен был вырасти на распаханной снарядами, обожжённой земле, но вырос, и бегущий в атаку солдат примял его своим сапогом. Засохнет этот цветок или поднимется вновь, чтобы погибнуть в воронке от очередного взрыва? Куприн не знал. Образ Ромашова настолько выпадал из общей картины будущего соцреализма, который уже тогда начали проповедовать в литературе А.М. Горький и К, что автор решил просто отправить его в небытие.

Гибель героя накануне возрождения – вполне удачный литературный приём. Она происходит именно в тот момент, когда Ромашов сделал попытку подняться, вырвавшись из чуждой ему среды, а потому символизирует активную враждебность этой среды всякому, кто так или иначе вступает в столкновение с ней.

Система персонажей повести

Исследователи творчества Куприна часто отказывали автору в реалистичности раскрытия образов многих персонажей «Поединка», утверждая, что он намеренно лишает всех офицеров - героев повести даже проблесков человечности, выставляет каждого из них картонным воплощением какого-либо из армейских пороков: грубости, жестокости, солдафонства, пьянства, стяжательства, карьеризма.

П.Н. Берков в своей книге о Куприне замечал, что «несмотря на столь большое число образов офицеров в «Поединке», все они в большей или меньшей степени схожи», в романе множество «мало отличающихся друг от друга офицеров».

С первого взгляда такое утверждение может показаться не лишённым оснований. В «Поединке» есть только один герой – Ромашов. Все остальные персонажи выстроены вокруг него, создавая некий безликий порочный круг, вырваться из которого становится основной задачей главного героя.

Однако если обратиться к самому произведению Куприна, то станет ясным, что в действительности всё обстоит далеко не так просто. В том-то и сила Куприна как художника-реалиста, что, рисуя множество офицеров одного и того же захолустного гарнизона, похожих, словно «винтики» огромного механизма, он пытался изображать людей, наделённых своими, только им присущими, индивидуальными чертами.

Автор вовсе не лишает своих героев человечности. Напротив, в каждом из них он находит что-то хорошее: полковник Шульгович, отчитав растратившего казённые средства офицера, тут же даёт ему свои деньги. Веткин - добрый человек и хороший товарищ. Неплохой товарищ, в сущности, и Бек-Агамалов. Даже Слива, тупой служака, избивающий солдат, напивающийся в одиночку, и тот безукоризненно честен по отношению к солдатским деньгам, проходящим через его руки. Дело, таким образом, не в том, что перед нами проходят одни только выродки и монстры, хотя среди действующих лиц «Поединка» есть и такие, а в том, что даже наделённые некоторыми положительными задатками офицеры в условиях страшного произвола и бесправия, господствовавших в царской армии, теряют человеческий облик. «Среда заела» - вот простое и понятное объяснение всему окружающему злу. И в тот момент это объяснение устраивало абсолютное большинство российского общества.

За три года до появления «Поединка» А.П. Чехов в одном из своих писем к Куприну раскритиковал его рассказ «На покое», посвящённый изображению безрадостной жизни в богадельне нескольких престарелых актёров: «Пять определенно изображенных наружностей утомляют внимание и в конце концов теряют свою ценность. Бритые актеры похожи друг на друга, как ксендзы, и остаются похожими, как бы старательно Вы ни изображали их».

«Поединок» - свидетельство того, как органично воспринял Куприн критику Чехова. Не пять, а тридцать с лишним представителей одной и той же социальной среды изображены в повести, и каждый из них имеет свой характер, свои особые черты. Невозможно спутать старого армейского служаку, опустившегося пьяницу капитана Сливу с претендующим на аристократизм, подражающим гвардейской «золотой молодежи» франтом-поручиком Бобетинским. Нельзя смешать и двух других офицеров - добродушного, ленивого Веткина и жестокого и хищного Осадчего.

Характерно, что в момент знакомства с героем писатель, как правило, не даёт обстоятельного описания его наружности. Портретные характеристики у Куприна чрезвычайно сжаты и служат раскрытию основных черт характера изображаемого человека. Так, говоря о муже Шурочки, поручике Николаеве, Куприн отмечает: «Его воинственное и доброе лицо с пушистыми усами покраснело, а большие темные воловьи глаза сердито блеснули». В этом сочетании доброты с воинственностью, воловьего выражения глаз с сердитым блеском - проявляется отсутствие твёрдого характера, туповатость и мстительность, присущие Николаеву.

Некоторые портреты в «Поединке» интересны тем, что заключают в себе перспективу дальнейшего развития образа. Рисуя внешний облик Осадчего, Куприн замечает: «Ромашову всегда чуялось в его прекрасном сумрачном лице, странная бледность которого еще сильнее оттенялась черными, почти синими волосами, что-то напряженное, сдержанное и жестокое, что-то присущее не человеку, а огромному, сильному зверю. Часто, незаметно наблюдая за ним откуда-нибудь издали, Ромашов воображал себе, каков должен быть этот человек в гневе, и, думая об этом, бледнел от ужаса и сжимал холодевшие пальцы». И в дальнейшем, в сцене пикника, писатель показывает Осадчего «в гневе», подтверждая и углубляя то впечатление, которое вызывал этот офицер у Ромашова.

Не менее убедительна портретная характеристика Куприна и тогда, когда он изображает людей несложных и даже примитивных, ясных с первого взгляда: унылый штабс-капитан Лещенко, многодетный вдовый поручик Зегржт и т.д.

Даже эпизодические персонажи в «Поединке» сделаны замечательно. Среди них особо следует выделить поручика Михина. Он, подобно Ромашову и Назанскому, нарисован автором с симпатией. Куприн подчёркивает и выделяет в Михине «ромашовские» черты: заурядную внешность, застенчивость - и наряду с этим моральную чистоту, нетерпимость и отвращение к цинизму, а также неожиданную в этом невзрачном с виду юноше физическую силу (когда он на пикнике побеждает более рослого Олизара).

Показательно, что когда Ромашова после столкновения с Николаевым вызывают на суд общества офицеров, единственный, кто открыто выражает ему свою симпатию,- это Михин: «Только один подпоручик Михин долго и крепко, с мокрыми глазами, жал ему руку, но ничего не сказал, покраснел, торопливо и неловко оделся и ушел».

Назанский

Назанский занимает особое место среди героев «Поединка». Это наименее жизненный персонаж повести: он никак не участвует в событиях, его вообще невозможно назвать героем произведения. Образ спившегося, полусумасшедшего офицера был введён Куприным исключительно для выражения своих заветных мыслей и взглядов. Казалось бы, почему их нельзя вложить в уста такого прекрасного человека, как Ромашов? Нет! Куприн следует сложившейся литературной традиции реализма: свободно выражать своё мнение в России могут или пьяные, или юродивые, или «бывшие люди». Как говорится, «что у трезвого в голове, то у пьяного на языке». Не случайно в произведениях того же А.М.Горького ницшианскими проповедями занимаются именно босяки, пьяницы, «бывшие люди» (например, Сатин в пьесе «На дне»). В этом плане Назанский удачно дополняет образ трезвого романтика Ромашова. Назанский существует как бы вне времени и пространства, вне какой-либо социальной среды, которая давно его перемолола и выплюнула, как ненужный хлам.

Именно в уста такого человека Куприн вложил беспощадную критику армии и офицерства. «Нет, подумайте вы о нас, несчастных армеутах, об армейской пехоте, об этом главном ядре славного и храброго русского войска. Ведь все это заваль, рвань, отбросы», - говорит Назанский.

Между тем, воззрения Назанского сложны и противоречивы, как противоречива была позиция самого Куприна. Пафос монологов Назанского - это, прежде всего, прославление свободной от оков личности, умение различать истинные жизненные ценности. Но в его словах есть и другое. По мнению Назанского, обладание высокими человеческими качествами – «удел избранников», и эта часть философии героя близка к ницшеанству, которым в то время ещё не переболел Горький: «...кто вам дороже и ближе себя? Никто. Вы - царь мира, его гордость и украшение. Вы - бог всего живущего. Все, что вы видите, слышите, чувствуете, принадлежит только вам. Делайте что хотите. Берите все, что вам нравится. Не страшитесь никого во всей вселенной, потому что над вами никого нет и никто не равен вам».

Сегодня все затянутые философские монологи этого персонажа выглядят, скорее, как пародия, искусственная авторская вставка-ремарка в тело живого произведения. Но в тот момент Куприн и сам был очарован ницшеанством, находился под влиянием Горького и считал, что в повести они совершенно необходимы.

Общество настойчиво требовало перемен. Остро-злободневные монологи Назанского восторженно воспринимались оппозиционно настроенной молодёжью. Например, в словах Назанского о «весёлом двуголовом чудовище», которое стоит на улице: «Кто ни пройдет мимо него, оно его сейчас в морду, сейчас в морду,» - наиболее радикально настроенные читатели увидели прямой призыв к борьбе с этим чудовищем, под которым, естественно, подразумевалось самодержавие.

В революционные дни 1905 года Куприн успешно выступал с чтением отрывков из «Поединка» в самых различных аудиториях. Известно, например, что, когда 14 октября 1905 года писатель читал на студенческом вечере в Севастополе монолог Назанского, к нему подошел лейтенант Шмидт и выразил своё восхищение. Вскоре после этого восхищённый лейтенант отправился на «Очаков», где своими авантюрными действиями погубил сотни людей.

Отстаивая право на свободу отдельного достойного её человека, Назанский с полным пренебрежением говорит о других людях: «Кто мне докажет с ясной убедительностью, чем связан я с этим - черт бы его побрал! - моим ближним, с подлым рабом, с зараженным, с идиотом?.. А затем, какой интерес заставит меня разбивать свою голову ради счастья людей тридцать второго столетия?»

Шмидт и подобные ему «деятели» думали точно также. Как известно, мятежный лейтенант геройски умирать за счастье «подлых рабов» не собирался: он удачно сбежал с горящего крейсера, и был пойман лишь по чистой случайности. Долгое время это воспринималось обществом, как высокий моральный подвиг. Отличная иллюстрация к проповеди самого «передового» персонажа «Поединка»!

Впрочем, нельзя сказать, что Назанский, этот герой-резонёр, герой-рупор, призванный донести до читателя некую идею, в полной мере выражает мнение автора повести по всем затронутым им злободневным проблемам.

Особенно показательно то, что внимательно слушающий Назанского Ромашов вроде бы находит в его словах ответы на важные для себя вопросы, соглашается с ним, но на деле отнюдь не следует советам полусумасшедшего приятеля. И отношение Ромашова к несчастному, забитому солдату Хлебникову, и тем более его отказ от собственных интересов во имя счастья любимой женщины - Шурочки Николаевой свидетельствуют о том, что проповедь воинствующего индивидуализма, развиваемая Назанским, лишь будоражит сознание героя повести, не затрагивая его сердца. Именно в этом, на наш взгляд, проявились уже тогда мучавшие автора «Поединка» противоречия между заявленными разумом идеями и теми качествами, что изначально заложены природой в каждом человеке. В этом заключается основная заслуга Куприна, как писателя-гуманиста: только человек, призвавший на помощь все свои лучшие человеческие качества, отказавшийся от корыстного эгоизма и самообмана, способен что-то изменить, сделать этот мир лучше и полюбить его. Другого пути нет.

Шурочка

Принципы, проповедуемые Назанским, в повести полностью осуществляет Шурочка Николаева, обрекающая на верную смерть во имя своих корыстных, эгоистических целей влюбленного в неё Ромашова.

Все критики единодушно признавали образ Шурочки одним из самых удачных в «Поединке». Куприну, быть может, впервые в русской литературе удалось создать в целом отрицательный женский образ, не проявив при этом ни авторского осуждения, ни жалостливой снисходительности к своей героине. В отличие от многих своих предшественников (Л.Н.Толстого, Достоевского, Чехова) Куприн ничего не «объясняет» в этом персонаже, он воспринимает Шурочку такой, какая она есть, и при этом наделяет её рядом привлекательных черт. Шурочка красива, умна, обаятельна, во всех отношениях стоит на голову выше прочих офицерских дам полка, но она расчётлива, эгоистична и, в отличие от того же Ромашова, имеет перед собой чёткую, определённую цель. Правда, в своих представлениях о лучшей жизни молодая женщина пока ещё не идёт дальше мечты о столице, об успехах в высшем свете и т.д. Но человек, который способен иметь мечту и действовать самыми радикальными методами во имя её осуществления, как правило, добивается в жизни очень многого.

Своеобразно дан в повести и портрет Шурочки. Куприн намеренно уклоняется от авторского описания её внешности, предоставляя самому Ромашову нарисовать её такой, какой он видит её. Из его внутреннего монолога перед нами возникает не просто обстоятельно выписанный портрет, но и выраженное отношение героя к любимой:

«Как она смело спросила: хороша ли я? О! Ты прекрасна! Милая! Вот я сижу и гляжу на тебя - какое счастье! Слушай же: я расскажу тебе, как ты красива. Слушай. У тебя бледное и смуглое лицо. Страстное лицо. И на нем красные горящие губы - как они должны целовать! - и глаза, окруженные желтоватой тенью... Когда ты смотришь прямо, то белки твоих глаз чуть-чуть голубые, а в больших зрачках мутная, глубокая синева. Ты не брюнетка, но в тебе есть что-то цыганское. Но зато твои волосы так чисты и тонки и сходятся сзади в узел с таким аккуратным, наивным и деловитым выражением, что хочется тихонько потрогать их пальцами. Ты маленькая, ты легкая, я бы поднял тебя на руки, как ребенка. Но ты гибкая и сильная, у тебя грудь, как у девушки, ты вся - порывистая, подвижная. На левом ухе, внизу, у тебя маленькая родинка, точно след от сережки,- это прелестно...»

Сперва как будто бы случайными штрихами, а затем всё более отчётливо Куприн оттеняет в характере этой женщины такие, поначалу совсем не замечаемые Ромашовым, черты, как душевная холодность, чёрствость, прагматичность. Впервые нечто чуждое и враждебное себе улавливает он в смехе Шурочки на пикнике: «В этом смехе было что-то инстинктивно неприятное, от чего пахнуло холодком в душу Ромашова». В конце повести, в сцене последнего свидания, герой испытывает сходное, но значительно усилившееся ощущение, когда Шурочка диктует свои условия дуэли: «Ромашов почувствовал, как между ними незримо проползало что-то тайное, гладкое, склизкое, от чего пахнуло холодом на его душу». Эту сцену дополняет описание последнего поцелуя Шурочки: «её губы были холодны и неподвижны».

Для Шурочки любовь Ромашова – лишь досадное недоразумение. Как средство к достижению её заветной цели этот человек совершенно бесперспективен. Конечно, ради своей любви Ромашов мог бы сдать экзамены в академию, но это было бы лишь бессмысленной жертвой. Он никогда бы не вписался в ту жизнь, которая так манила его избранницу, никогда бы не достиг того, что было столь необходимо ей. Николаев, напротив, с точки зрения Куприна, обладал всеми необходимыми для этого качествами. Он покладист, усерден, трудолюбив, а природная глупость ещё никому не помешала добиться высоких чинов и завоевать положение в обществе. У читателя даже не возникает сомнений в том, что при такой женщине, как Шурочка, увалень Николаев лет через двадцать обязательно станет генералом. Только вот на генеральскую пенсию после октября 1917 года ему рассчитывать не придётся...

Образы солдат

Образы солдат не занимают в повести такого значительного места, как образы офицеров. Они введены Куприным исключительно с целью наглядно продемонстрировать социальное неравенство и сословные предрассудки, царившие в армии.

Крупным планом выделен в повести лишь рядовой взвода, которым командует Ромашов,- больной, забитый солдат Хлебников. Непосредственно перед читателем он появляется только в середине повести, но уже на первой странице «Поединка» фамилию Хлебникова в сопровождении бранных слов произносит его ближайший начальник ефрейтор Шаповаленко. Так происходит первое, еще заочное знакомство читателя с несчастным солдатом.

Одна из самых волнующих сцен повести - ночная встреча у полотна железной дороги двух неудачников, потенциальных самоубийц - Ромашова и Хлебникова. Здесь с предельной полнотой раскрывается и тяжёлое положение несчастного, загнанного и забитого Хлебникова, и гуманизм Ромашова, видящего в солдате, прежде всего, страдающего человека, такого же, как он сам. Ромашов в порыве человеколюбия называет Хлебникова «брат мой!», но для Хлебникова снизошедший до него офицер – чужой, барин («не могу я, барин, больше»). Да и гуманизм этого барина, как резко подчёркивает Куприн, чрезвычайно ограничен. Совет Ромашова – «надо терпеть» дан им, скорее, самому себе, чем этому отчаявшемуся человеку. Автор наглядно доказывает, что Ромашов не в силах что-то изменить в судьбе Хлебникова, потому что между ним, даже самым никудышным и низкооплачиваемым пехотным офицером и простым солдатом – бездонная пропасть. Преодолеть эту пропасть в данных условиях совершенно невозможно, и в конце повести Хлебников всё-таки совершает самоубийство. Ромашов не знает, что нужно сделать, чтобы сотни «этих серых Хлебниковых, из которых каждый болен своим горем», действительно почувствовали себя свободными и вздохнули облегчённо. Не знает, и не хочет знать этого и Назанский. А те, кто считал, что они знают, что нужно делать, начали с того, что руками этих самых Хлебниковых, перебили самих господ офицеров. Но стали ли Хлебниковы от этого счастливыми и свободными? К сожалению, нет.

Герои и прототипы

Нередко читатели «Поединка» задают вопрос: имели ли герои знаменитой повести реальных прототипов среди офицеров того полка, в котором в первой половине 90-х годов служил Куприн? На основе имеющихся в их распоряжении данных, исследователи отвечают утвердительно на этот вопрос.

На следующий год после ухода писателя из армии в Каменец-Подольске вышел «Адрес-календарь Подольской губернии», в котором приведен полный список офицеров 46-го пехотного Днепровского полка. За год, прошедший с момента ухода Куприна из армии, офицерский состав полка, весьма стабильный в те годы, мог измениться лишь незначительно.

Верность Куприна фактам биографии отдельных офицеров Днепровского полка, послуживших ему прототипами, в некоторых случаях просто поразительна. Например, вот что говорится в повести о полковом казначее Дорошенко:

«Казначеем был штабс-капитан Дорошенко - человек мрачный и суровый, особенно к "фендрикам". В турецкую войну он был ранен, но в самое неудобное и непочетное место - в пятку. Вечные подтрунивания и остроты над его раной (которую он, однако, получил не в бегстве, а в то время, когда, обернувшись к своему взводу, командовал наступлением) сделали то, что, отправившись на войну жизнерадостным прапорщиком, он вернулся с нее желчным и раздражительным ипохондриком».

Из послужного списка штабс-капитана Дорошевича, хранящегося в Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА) следует, что в молодости он участвовал в русско-турецкой войне и был ранен во время сражения у села Мечке в правую ногу двумя ружейными пулями. Служа в течение многих лет в Днепровском полку, Дорошевич с 1888 по 1893 год был полковым казначеем, а с марта 1894 года - членом полкового суда. В Днепровском полку Дорошевич прослужил до 1906 года и вышел в отставку полковником.

Прототипом образа батальонного адъютанта Олизара послужил другой сослуживец Куприна, адъютант Олифер.

Олизар, наряду с Арчаковским, Дицем, Осадчим и Петерсоном, принадлежит к наиболее отрицательным персонажам «Поединка». И внешний облик его – «длинный, тонкий, прилизанный, напомаженный - молодой старик, с голым, но морщинистым хлыщеватым лицом», и все поведение говорят о резко неприязненном отношении к нему Куприна. Особенно показательны страницы «Поединка», живописующие похождения офицеров в публичном доме. Предельно откровенным цинизмом отличаются здесь поступки Олизара. Характерно, что, описывая возвращение офицеров из публичного дома и указывая, что они «много безобразничали», Куприн в первопечатной редакции наиболее безобразный поступок приписывал именно Олизару. Впоследствии, редактируя повесть, писатель снял этот эпизод, очевидно боясь шокировать читателя, но общая отрицательная оценка его сохранилась. Именно поэтому в сцене пикника Куприн с особым удовольствием показывает, как «маленький, неловкий», но глубоко симпатичный читателю Михин одерживает в борьбе победу над Олизаром.

Согласно послужному списку, прототип Олизара Николай Константинович Олифер, «из потомственных дворян Воронежской губернии», служил в Днепровском полку с 1889 по 1897 год, причём с начала службы и по 1894 год был батальонным адъютантом. После Днепровского полка нёс службу в пограничной страже и был уволен в 1901 году по «болезненному состоянию». Из акта медицинского обследования, хранящегося в личном деле Олифера, ясно, что он был болен сифилисом. Болезнь привела его к душевному расстройству в форме паралитического слабоумия.

Этого мрачного конца, по всей вероятности, Куприн не знал. Но если бы и узнал, то едва ли очень удивился. «У нас семьдесят пять процентов офицерского состава больны сифилисом»,- сообщает Куприн устами Назанского. Маловероятно, чтобы врачи-венерологи стали делиться с писателем подобной статистикой, но история Олифера косвенно иллюстрирует эти слова.

В автобиографии Куприна, относящейся к 1913 году, рассказывается о его столкновении с командиром полка, Александром Прокофьевичем Байковским. Старый полковник охарактеризован так, что невольно вспоминается Шульгович, командир полка, в котором служит Ромашов: .

В седьмой главе «Поединка» после разноса, учиненного Шульговичем, Ромашов, как и Куприн, обедает у своего полкового командира, и тот устанавливает, что они земляки.

Интересные сведения о Байковском сообщила Т. Гойгова, дочь сослуживца Куприна С. Бек-Бузарова, отдельные черты которого Куприн использовал, создавая образ Бек-Агамалова:

«На моей памяти в полку уже не было ни Куприна, ни Байковского (его я видела у нас дома позднее, когда он приезжал, будучи в отставке, в Проскуров из Киева, где он в то время проживал), ни Волжинских. Но о каждом из них у меня живое представление, сложившееся по рассказам родителей. Байковский мне представляется скорее отъявленным самодуром, чем зверем. Рассказывали, как он ссадил в глубокую лужу, наполненную жидкой грязью, двух офицеров в лакированных сапогах, только что приглашенных им в его экипаж, только потому, что офицеры опрометчиво произнесли "мерси", а Байковский не выносил ничего иностранного. Подобных примеров самодурства за ним числилось немало. В то же время... вне службы он проявлял к офицерам внимание. Я знаю случай, когда он вызывал к себе домой проигравшегося в карты офицера и, предварительно отругав его, заставил его взять деньги для уплаты карточного долга».

Начальник и земляк подпоручика Куприна Байковский также превратился под пером писателя Куприна в одну из самых ярких фигур его произведения.

Несмотря на то, что повесть «Поединок» целиком и полностью является продуктом своей, уже достаточно далеко отстоящей от нас эпохи, она и сегодня не утратила своей актуальности. Этой книгой Куприн вольно или невольно предопределил характер изображения царской армии во всей последующей русскоязычной литературе. Такие значительные произведения 1900-х годов, посвященные армии, как «Отступление» Г. Эрастова, «Бабаев» С. Сергеева-Ценского и ряд других, возникли под непосредственным влиянием «Поединка».

На волне общих социальных потрясений конца XX –начала XXI века вновь стало модно выносить на всеобщее обозрение пороки российской государственной системы, а заодно - ругать российскую армию. Тут-то и выяснилось, что честно писать об армейских буднях можно только в духе «Поединка». Авторы военной тематики - Ю. Поляков («Сто дней до приказа»), В. Чекунов («Кирза»), В. Примост («730 дней в сапогах»), сценарист и режиссёр фильма «Анкор, ещё анкор!» П.Тодоровский и многие другие – в наши дни поднимают те же «вечные» проблемы, что впервые были озвучены в нашумевшей когда-то повести А.И.Куприна. И вновь – одни критики и читатели восторженно аплодируют смелым, точным характеристикам, разделяя добрый и не совсем добрый юмор создателей этих произведений; другие упрекают авторов за излишнюю «чернуху», клевету и непатриотичность.

Впрочем, большинство представителей нынешней молодёжи, способное прочесть до конца разве что этикетку на пакетике с чипсами, узнаёт о проблемах современной армии не столько из художественной литературы, сколько на собственном горьком опыте. Что с этим делать, и кто виноват – вот вечные русские вопросы, решение которых зависит от нас самих.

Елена Широкова

Использованы материалы:

Афанасьев В.Н.. А.И. Куприн. Критико-биографический очерк.- М.: Художественная литература, 1960.

Берков П.Н. Александр Иванович Куприн. – Изд-во Академии наук СССР, М-Л.,1956

Дружников Ю. Куприн в дёгте и патоке// Новое русское слово. – Нью-Йорк, 1989. – 24 фев.